М. С. Шойфет

Лекарство от летаргии

Загадка летаргического сна от греческого слова летаргия, что значит забвение не дает покоя многим поколениям ученых.

Однако стоит ли удивляться, что об этом уникальном феномене ничего не известно, если до сих пор нет точных знаний, зачем нужен обычный сон, в чем его функция. Во время сна мозг работает даже интенсивнее, чем в бодрствовании, другие органы также работают. Так что же спит?

Поскольку в природе все целесообразно, то весьма вероятно допущение, что летаргический сон возникает как своеобразная защита от стресса. Родившаяся 20 мая 1863 года Маргарита Буйанваль, когда ей исполнилось 20 лет, в результате нервного потрясения впала в оцепенение и перестала есть и пить. В таком состоянии она пролежала 20 лет. Но можно ли жить такое продолжительное время без пищи, как прожила Буйанваль? Французский ученый Шарль Рише утверждает, что можно. В качестве примера он приводит больных истерией, которые в состоянии оставаться весьма долгое время без пищи и воды, вместе с тем у них останавливаются процессы выделения так, что при некоторых невыясненных условиях замечается почти полное прекращение химических процессов жизнедеятельности, в то время как у обычных людей подобное происходит только в момент смерти. По словам Рише, самым удивительным является то, что, несмотря на недостаточное питание, спящие не худеют и даже имеют вид здоровых людей. Как говорит Шарко: "Природа, по-видимому, церемонится с истеричными".

20 лет провела в летаргическом сне Надежда Артемовна Лебедина из села Могилев Днепропетровской области. В 1953 году она почувствовала легкое недомогание. Накануне она ездила навестить мать, где, как выяснилось впоследствии, испытала нервное потрясение. Через неделю она вдруг заснула. Попытки разбудить ее ни к чему не привели. Проснулась она в день похорон матери в 1973 году в возрасте 53 лет. К слову, это лишь один пример из множества других.

Медицинским чудом называли врачи американку Патрицию Магуиру, проспавшую более 18 лет. В январе 1947 года, узнав о гибели жениха, она вдруг начала зевать. Родители посоветовали ей лечь спать. Патриция легла и с тех пор не просыпалась. Еще более таинственный случай произошел с норвежкой Августой Лангард, которая не открывала глаз с 1919 по 1941 год. За это время ее лицо совершенно не изменилось. Казалось бы, найден способ бессмертия. Однако природу не обмануть: когда она проснулась, то начала стареть буквально на глазах. Через пять лет после пробуждения Августа умерла.

Если верить выдающемуся физиологу И. П. Павлову, то при определенных расстройствах деятельности центральной нервной системы торможение (летаргический сон) не только охраняет нервные клетки от ослабления и истощения, но и лечит их, играя роль своеобразного, весьма эффективного лекарства. А пришел он к этой гипотезе после одного интересного случая.
Фамилия "Качалкин" широко известна физиологам и психиатрам. Удивительна судьба этого человека. Жил-был энергичный, волевой, толковый управляющий обширными имениями человек в возрасте сорока лет. Была у него семья: жена и дети. Но вот стало твориться с ним что-то неладное. Все больше одолевала вялость, исчезала энергия, появилась апатия. Все труднее вставал по утрам. Когда будили, сердился, прятался под одеяло. Сделался молчалив, необщителен. Перестал выходить из дому. Вызывали лучших врачей. Те ничего не могли установить. А состояние с каждым днем становилось все более странным. Отказался от пищи. Лежал и днем, и ночью с закрытыми глазами и ничего не ел. Тогда его отвезли в лучшую в Петербурге психиатрическую лечебницу на Удельной.

Шли дни, месяцы, годы. Качалкин спал. Его искусственно кормили. Уснул он в 1899 году. Проснулся в 1918 году. Перед И. П. Павловым сидит совершенный старик, с серым, иссеченным морщинами сухим лицом.

- Как же вы себя чувствовали все это время? - спросил его Иван Петрович.

- Все, как есть, понимал, все чувствовал, а вот силы никакой. Даже дышать было трудно. Иногда думал - задохнусь. А говорить непосильно.

Рядом с Павловым стоял врач-психиатр Н. Н. Тимофеев.

- Верите ли, Иван Петрович, никто из нас не ожидал, что он выздоровеет. Ведь только подумать - двадцать лет пробыть в таком состоянии! Мы полагали, что в его мозгу произошли необратимые глубокие изменения, а на самом деле вышло, что больной всего-навсего спал и проснулся. Получается, что он как бы выздоровел. Как вы это можете объяснить, Иван Петрович?

- Да потому и выздоровел, что проспал двадцать лет. Только спал-то не весь организм, а истощенный двигательный отдел коры больших полушарий головного мозга. И за эти двадцать лет бездействия, покоя снова восстановилось раздражимое вещество коры. Вот он и проснулся, - просто, как само собой разумеющееся, пояснил Иван Петрович.

Иван Петрович говорил, что своевременное развитие торможения в головном мозгу предохраняет наиболее чувствительные нервные клетки от истощения, угрожающего им при действии на организм сильных раздражений. Хрупкие и нежные клетки мозга чрезвычайно чувствительны ко всевозможным изменениям внутри и вне организма. В лаборатории И. П. Павлова было установлено, что на "сверхсильные" раздражения (звуковые, электрические, механические) нервная система собак отвечает общим распространенным (запредельным) торможением. Это приводит к некоторой блокаде ее возбудимых элементов. Они как бы отгораживаются, изолируются от вредоносных раздражений. Дальнейшие наблюдения показали, что временное тормозное состояние, возникшее в ответ на действие сверхсильных раздражителей, способствует восстановлению и укреплению высшей нервной деятельности. Возникший в коре головного мозга тормозной процесс охраняет клетки головного мозга от окончательной "поломки". Он играет положительную, целебную роль и поэтому получил название "охранительного торможения".

Примечательно, что в гипнозе также происходит охранительное торможение. Действенную помощь гипнотического сна иллюстрирует замечательный случай, представленный в 1887 году в Парижском клиническом обществе выдающимся психологом и психоневрологом Пьером Жане. Марселина, 20-летняя женщина, поступила в Сальпетриерский госпиталь в очень плачевном состоянии. Вследствие неуклонно усиливающейся истерической анорексии (потери аппетита), превратившейся наконец в полную невозможность глотать, один вид стакана воды или ложки бульона вызывал у больной неукротимую рвоту. В течение 15 месяцев больную кормили через зонд, но организм отторгал введенную пищу. Вскоре она дошла до полного истощения и не могла держаться на ногах. Кроме того, она не могла произвольно мочиться, и ее постоянно приходилось зондировать, чтобы выпустить хотя бы несколько капель мочи. Вся поверхность кожи и слизистых оболочек Марселины была нечувствительна; ее кололи булавкой, но она ничего не чувствовала. Кроме того, она очень плохо слышала, крайне мало видела и пребывала все время в каком-то состоянии, по словам Жане, "одурения". В довершение всех бед у нее возникла амнезия (потеря памяти).

Не имея возможности кормить Марселину через зонд или каким-нибудь другим способом, решили прибегнуть к гипнозу. После нескольких попыток ее удалось привести в гипнотическое состояние. В результате гипнотерапии состояние Марселины резко изменилось: она получила способность двигаться, принимать пищу, прекратилась рвота, она мочилась произвольно и без затруднения. Кроме того, возобновилась чувствительность всего тела, она слышала и видела прекрасно. Говорить стала с большей живостью, восстановилась память, позволившая обозревать всю прежнюю жизнь. Ну что сказать, гипноз творит чудеса, да и только! Однако не все так радужно.

Накормив Марселину в гипнозе, врачи будили ее. И вот незадача. Оказываясь вне гипноза, она тотчас впадала в свое прежнее болезненное состояние. Инертная, нечувствительная, неспособная самостоятельно есть, она обладала еще одним расстройством: она совершенно забывала все, что происходило в предшествующий период. Ничего другого не оставалось, как вновь и вновь ее гипнотизировать. Благодаря гипнозу ее легко можно было кормить и восстанавливать силы и память. Это было большим благом: в течение дня она ела, ощущала свое тело, была активной и с полной памятью.

Однажды, застав дочь в гипнозе в хорошем состоянии, родители решили, что она выздоровела, и взяли из больницы. В первые дни все шло хорошо, но через пару недель она почувствовала нечто вроде перелома и сама вышла из гипноза. Иначе говоря, она снова вернулась в свое прежнее состояние депрессии, "одурения". Больная была смущена, что находится дома, не понимала, каким образом она оставила больницу и почему снова потеряла аппетит. В этот момент ее привели к Жане, и он ее загипнотизировал. По его словам, он вынужден был ее гипнотизировать целых пятнадцать лет: Марселина время от времени являлась, Жане ее гипнотизировал, после чего она становилась веселой, деятельной, с восстановившейся полностью чувствительностью и памятью. В гипнотическом состоянии она пребывала несколько недель, а затем медленно или вследствие какой-нибудь эмоции снова впадала в свое "одурение". Забывание со временем стало охватывать целые годы и совершенно расстраивало ее существование. В таких случаях она прибегала к помощи Жане, который вынужден был ее гипнотизировать. После гипноза она преображалась. Это длилось в течение 15 лет, вплоть до самой смерти Марселины, последовавшей от туберкулеза легких.

Анализируя этот в высшей степени интересный случай, Пьер Жане убедился, что гипноз - единственное средство в борьбе со многими нервными расстройствами и может применяться очень долго, оказывая лишь благотворное воздействие. "В глубокой стадии гипноза, - говорил Жане, - субъект, как бы болен он ни был наяву, становится в области чувствительности и памяти совершенно подобным самому здоровому и нормальному человеку.

(Зазеркалье №138)

04.08.2004, Московская правда

Михаил Шойфет